Будьте осторожны со своими желаниями, они сбываются...
Как волен черный андалуз,
В степи летящий легче ветра.
Его не тормозит ни груз,
Ни равнодушный шелест пепла.
В нем столько гордой высоты.
И столько сил в его ногах.
Такую мощь как совместить
С прекрасной поволокой глаз?
Когда он встанет на дыбы,
С ним даже горы не сравнятся.
Над ним нет власти у судьбы.
За ним рассвету не угнаться.
Как я хотела бы, как он
Свободной быть от суеты.
Вступить в безумный с тенью гон
И гриву по ветру пустить...
Несется он без остановок.
Куда, хотелось бы вам знать?
Ведь должен быть какой-то повод,
Чтоб до смерти себя загнать?
Врагу навстречу скачет он отважно?
Иль, может, жаждет смысла рун?
Нет... Это все неважно…
Он ищет свой родной табун.
В степи летящий легче ветра.
Его не тормозит ни груз,
Ни равнодушный шелест пепла.
В нем столько гордой высоты.
И столько сил в его ногах.
Такую мощь как совместить
С прекрасной поволокой глаз?
Когда он встанет на дыбы,
С ним даже горы не сравнятся.
Над ним нет власти у судьбы.
За ним рассвету не угнаться.
Как я хотела бы, как он
Свободной быть от суеты.
Вступить в безумный с тенью гон
И гриву по ветру пустить...
Несется он без остановок.
Куда, хотелось бы вам знать?
Ведь должен быть какой-то повод,
Чтоб до смерти себя загнать?
Врагу навстречу скачет он отважно?
Иль, может, жаждет смысла рун?
Нет... Это все неважно…
Он ищет свой родной табун.